скачать (442 Кб)
«Нет большего вреда для державы, чем принимать хитрость за мудрость».
(Ф.Бэкон)
Тема: Альтернативы 1939 года.
|
скачать (442 Кб)
|
«Нет большего вреда для державы, чем принимать хитрость за мудрость».
(Ф.Бэкон)
|
План:
1. Советские инициативы 30-х гг. и реакция на них Запада.
2. Англо-франко-советские переговоры:
а) проблемы на начальной стадии;
б) отношение западной дипломатии к переговорам.
3. Германские инициативы:
а) смена сталинского курса;
б) дальневосточная проблема.
4. Пакт «Молотов – Риббентроп» от 23 августа 1939 г.
5. Договор о дружбе и границах от 28 сентября 1939 г.
1. Советские инициативы 30-х гг. и реакция на них Запада
Советско-германские отношения, столь успешно развивающиеся на протяжении 20-х гг. XX века, в начале 30-х гг. сменились на крайне враждебные.
Сближению 20-х гг. способствовало наличие общего для СССР и Германии врага в лице лидеров западноевропейской политики Англии и Франции.
Версальский договор 1919 г. низвёл Германию до слабейшей в Европе, что породило чувство национальной ущемлённост, и привело к развитию антизападных настроений.
Одновременно западные страны начали интервенцию против Советской России.
Всё это и подталкивало СССР и Германию друг к другу.
Между ними налаживались торговые и военно-политические отношения, Советский Союз во многом способствовал подъёму германской промышленности и вооруженных сил.
Москва предоставила немецкой промышленности необходимое сырьё, а немецким учёным и военным свои лаборатории и полигоны, военные заводы и инструкторов.
В СССР разрабатывались новейшая немецкая военная техника, готовился офицерский состав будущих сил Вермахта.
Приход в 1933 году к власти фашистов изменил советско-германские отношения от дружественных до враждебных.
Главным врагом германской нации Гитлер провозгласил большевизм, а главным направлением своей завоевательной политики – завоевание жизненного пространства на Востоке.
Ещё в «Майн Кампф» Гитлер писал:
«Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени.
Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад (имел в виду походы немецких рыцарских орденов на Русь).
Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке».
С этого момента Советский Союз превращается в лидера антифашистского движения.
С момента вступления в 1934 г. в Лигу Наций Москва стала призывать западные страны к созданию системы коллективной безопасности против агрессии.
Однако британская политика была заинтересована в столкновении двух антидемократических тоталитарных режимов (фашистского и большевистского), и уничтожении их.
«Политика умиротворения» Чемберлена практически полностью развязывала руки Гитлеру в его продвижении на Восток.
Именно поэтому Лондон так пассивно реагировал на все предложения Москвы о создании единого фронта против агрессии.
Своё поведение Чемберлен оправдывал тем, что Москва лишь заявляет о необходимости создать систему коллективной безопасности, но не делает никаких конкретных предложений.
Позиция Франции была более противоречивой, т.к. в отличие от англичан, уже много столетий не знавших вторжений в свою страну и привыкших воевать на чужой территории, французы хорошо знали ужасы и разруху, к которым приводили войны с германцами.
Англия была морской державой и не имела мощных сухопутных сил.
Таким образом, в случае нового конфликта с Германией, вся тяжесть войны вновь должна была лечь на плечи Франции.
Подобная ситуация побуждала Париж изредка проявлять инициативу, чтобы защитить свои интересы.
Отсюда и противоречия во внешней политике:
Историческим союзником Франции против Германии всегда была Россия, и такие молодые государства, как Польша, Чехословакия или Румыния, не могли компенсировать потерю такого сильного союзника.
В 1935 г. Франция заключила два международных договора: франко-чехословацкий и франко-советский договоры о взаимопомощи.
Однако, когда Берлин начал наступление на Чехословакию, Франция вновь подчинилась политике Лондона и предала своего союзника.
На Мюнхенской конференции 1938 г. западные страны приняли решение удовлетворить претензии Гитлера за счёт Чехословакии.
По договорам 1935 г. Советский Союз мог оказать помощь Праге только совместно с Францией, но Москва готова была пойти на этот шаг в одностороннем порядке, если бы чехословацкое правительство обратилось бы к ней за помощью.
Но такого обращения не последовало – Прага смиренно приняла решение Мюнхенской конференции.
Этот «мюнхенский сговор» сильно уронил престиж Англии и Франции в глазах европейской общественности, а Сталин утвердился во мнении, что западные страны готовы пойти на любые уступки, лишь бы столкнуть между собой Германию и СССР.
Впоследствии это повлияло и на решение Сталина отказаться от переговоров с Западом и пойти на заключение договора с Гитлером.
Во время конференции в Ялте 1945 г. он сказал Черчиллю, что если бы не было Мюнхена, то не было бы и советско-германского договора.
«Политика умиротворения» не охлаждала, а разжигала аппетиты Гитлера.
Безнаказанность делала фашистский режим более агрессивным.
Именно поэтому и в самой Англии у Чемберлена появилась мощная оппозиция.
Даже ярые противники советской России стали понимать гибельность «политики умиротворения» и начали выступать за союз с Москвой.
Один из лидеров консервативной партии Уинстон Черчилль на заседании палаты общин говорил:
«Мы окажемся в смертельной опасности, если не сможем создать великий союз против агрессии.
Было бы величайшей глупостью, если бы мы отвергли естественное сотрудничество с Советской Россией».
Лидер либералов Ллойд-Джордж так же предупреждал Чемберлена:
«Действуя без помощи России, мы попадём в западню».
Однако Чемберлен и французский президент Даладье упорно стояли на прежних позициях.
И когда, после захвата Чехословакии, Гитлер начал предъявлять претензии Польше, гарантами независимости которой были всё те же Англия и Франция, в Европе заговорили о том, что и её ждёт судьба чехов и словаков.
24 июня 1939 г. временный поверенный США во Франции Вильсон по этому поводу сообщал в Вашингтон:
«У меня сложилось впечатление, что, возможно, готовится второй Мюнхен».
В 1939 г., когда в Европе стала назревать война, Советский Союз усилил своё давление на Запад.
На этот раз Москва стала делать конкретные предложения, от которых невозможно было отмахнуться.
Хронология этого периода выглядит так:
Советские предложения предусматривали подписание простого трёхстороннего договора о взаимопомощи, и договора о совместных гарантиях трёх стран всем государствам Европы в случае агрессии против них.
На этот раз Чемберлен не смог отказаться и дал согласие на начало предварительных переговоров, хотя и продолжал придерживаться своих прежних взглядов.
20 мая 1939 г. зам. министра иностранных дел Великобритании Кадоган записал в дневнике:
«Премьер-министр заявил, что скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами».
Создание системы коллективной безопасности закрыла бы дорогу Гитлеру на Восток, или втянуло бы Запад в войну, чего он не хотел допускать.
Тот же Кадоган объяснял решение премьера-министра пойти на переговоры мощным давлением общественности:
«Будет очень трудно отказаться от советского предложения.
Мы утверждали, что Советы «проповедуют коллективную безопасность», но не вносят никаких практических предложений.
Теперь они внесли их и будут нас критиковать за то, что мы их отвергаем».
Но, идя на переговоры с Москвой, Чемберлен пытался достичь и других политических выгод.
Во-первых, использовать переговоры с Москвой в качестве давления на Гитлера в секретных англо-германских переговорах.
На этих переговорах Лондон предлагал Берлину раздел мировых экономических рынков сбыта, и готов был признать исключительные интересы Германии на юге и юго-востоке Европы.
Но Гитлер хотел получить нейтралитет Англии по польскому вопросу.
Во-вторых, отвлечь на себя Москву и не допустить соглашения между СССР и Германией.
Ради этого Чемберлен готов был даже на подписание простого трёхстороннего договора о взаимопомощи.
Он заявлял:
«Если нам придётся пойти на простой трёхсторонний договор, то это помешает, во всяком случае, всякому соглашению между Германией и Советским Союзом».
Ту же мысль высказывал и Галифакс:
«…не следует излишне восстанавливать против себя Советскую Россию, поскольку основной целью наших переговоров является помешать России договориться с Германией».
2. Англо-франко-советские переговоры
a) проблемы на начальной стадии
Ещё на предварительном этапе переговоров стали возникать серьёзные проблемы, ведущие их к срыву.
Советский Союз помимо договора о взаимопомощи предлагал предоставить гарантии всем европейским странам на случай агрессии.
Понятие «прямой агрессии» разногласий не вызвало – под ним все понимали открытое вооружённое вторжение.
Но Москва предлагала так же оказывать помощь и в случае «косвенной агрессии».
Советское определение от 3 июля предлагало под «косвенной агрессией» понимать «внутренний переворот или поворот в политике в угоду агрессору».
Подобная ситуация могла произойти в Прибалтийских государствах, где, как и в Австрии, при поддержке Германии к власти могли прийти местные нацисты.
В определении от 9 июля «косвенной агрессией» предлагалось считать и предоставление государством под угрозой силы или без угрозы своих территорий или вооружённых сил для агрессии.
Подобное предложение было продиктовано исходя из чехословацкого опыта, и Германия могла повторить этот же сценарий в Румынии и Прибалтийских государствах.
Однако все советские предложения были Западом отклонены под предлогом невмешательства во внутренние дела суверенных государств.
Истинную причину подобной позиции раскрыл канцлер казначейства Великобритании Джон Саймон, который при подведении итогов обсуждения советских предложений 10 июля сказал:
«Важно обеспечить, чтобы мы имели свободу рук для того, чтобы заявить России, что мы не обязаны вступать в войну, поскольку мы не согласны с её интерпретацией фактов».
Вторая проблема заключалась в позиции Польши и Румынии, из-за которых проваливались предложения Москвы на предоставление гарантий защиты от агрессии всем европейским государствам.
Правительства этих стран, опасаясь насаждения большевизма, отказывались принимать советскую помощь даже в случае агрессии на них.
Уже после провала переговоров, 25 августа, посол Франции в Москве Наджир написал в Париж:
«Действительно, как можно было надеяться получить обязательства СССР против Германии… если поляки и румыны продолжали игнорировать русскую помощь».
б) отношение западной дипломатии к переговорам
Заключительный этап англо-франко-советских переговоров проходил с 12 по 21 августа 1939 г. в Москве.
И здесь поведение западных коллег всё больше и больше подталкивали Сталина к мысли о нежелании заключать каких-либо соглашений.
Во-первых, несмотря на дефицит времени, для прибытия в Москву обе делегации использовали тихоходный теплоход «Сити оф Эксетер».
Во-вторых, как оказалось, только советская делегация во главе с наркомом обороны К.Е.Ворошиловым располагали полномочиями на ведение переговоров и заключение договоров.
Британская миссия не имела письменных полномочий даже на проведение переговоров, и пришлось ждать прибытия необходимых документов из Лондона и Парижа.
Намного позже, уже после войны, будут вскрыты документы, раскрывающие закулисную кухню британской дипломатии предвоенного времени.
Например, директива, полученная английской миссией, гласила:
«Британское правительство не желает быть втянутым в какое-либо определённое обязательство, которое могло бы связать нам руки при любых обстоятельствах».
А один из участников этой миссии Феркер в своём интервью корреспонденту «Дейли Таймс» признавался, что «задолго до прибытия британской миссии английское посольство в Москве получило инструкцию своего правительства, в котором указывалось, что переговоры ни в коем случае не должны окончиться успешно».
3. Германские инициативы
В отличие от западных дипломатов, Гитлер проявлял больше интереса к англо-франко-советским переговорам, успех которых грозил ему войной на два фронта.
Всю весну 1939 г. Берлин делал предложения об экономическом и политическом сотрудничестве.
Пока была хоть какая-то надежда на соглашение с Западом, Кремль уклонялся от политических переговоров, ограничиваясь заключением торговых договоров.
Но чем больше переговоры Москвы с Западом заходили в тупик, тем благосклоннее становилось отношение Москвы к Германии.
Начиная с «мюнхенского сговора» 1938 г. внешнеполитические действия Запада всё больше убеждали Сталина в невозможность союза с ними.
Недоверие Сталина к англичанам и французам вылилось в правительственную перестановку 3 мая 1939 г.
Вместо поборника союза с Западом Максима Максимовича Литвинова на пост наркома иностранных дел был назначен Вячеслав Михайлович Молотов.
Слева направо: В.М.Молотов, И.В.Сталин.
Эта перемена была расценена в Берлине, как явный признак недовольства Сталина политикой, направленной на создание «системы коллективной безопасности», и сигнал к действию.
Не прекращая тайных переговоров с Англией, Гитлер активизировал зондаж почвы в отношении СССР.
С одной стороны, он пытался не допустить создания англо-франко-советского союза.
С другой стороны, германские инициативы в отношении СССР должны были так же сделать на тайных переговорах более сговорчивыми англичан.
В разговоре со швейцарским дипломатом от 11 августа 1939 г. Гитлер говорил:
«Всё, что я делаю, направлено против России. Если Запад так глуп или слеп, что не может этого понять, я буду вынужден договориться с русскими. Затем я ударю по Западу и после его поражения объединенными силами обращусь против Советского Союза».
Гитлер хотел от Англии лишь одного – чтобы она отказалась от своих обязательств перед Польшей и освободила Германии путь на Восток.
Столкнувшись с непониманием англичан, немецкая дипломатия резко активизируется в отношении СССР.
Одновременно и Сталин, видя, что августовские переговоры в Москве зашли в тупик, всё больше внимания стал уделять германским предложениям.
15 августа посол Германии в СССР Фридрих фон Шуленбург сделал прямое предложение об урегулировании всех проблем от Балтийского до Чёрного морей, и заключении договора.
И сталинское правительство впервые ответило согласием рассмотреть некоторые вопросы:
Впоследствии западная историография использовала это для обвинения СССР в срыве англо-франко-советских переговоров.
Однако, формально, наши предложения Германии отнюдь не противоречили предложениям Англии и Франции о создании системы коллективной безопасности.
| СССР – Запад | СССР – Германия |
| Система коллективной безопасности (т.е. оказание военной помощи любому государству, подвергнувшемуся агрессии). | Пакт о ненападении (т.е. взаимные обязательства не нападать друг на друга и не поддерживать агрессии третьих стран друг против друга). |
Пакт о ненападении не предусматривал нашего нейтралитета в случае немецкой агрессии в третьи страны.
Именно это и не устраивало Гитлера, который через Шуленбурга 19 августа вручил Молотову свой проект пакта о ненападении, предусматривающий именно нейтралитет СССР в случае военных конфликтов Германии в Европе.
В ответ СССР предложил гарантии на свой нейтралитет только в том случае, если Германия станет объектом нападения со стороны третьей державы.
Это снова не устраивает Гитлера, который сам планировал через несколько дней нападение на Польшу.
Но в этот же день Польша открыто отвергла советскую помощь против Германии, что резко осложнило переговорный процесс в Москве.
До настоящего времени в исторических кругах в постсоветском пространстве и за рубежом появляются статьи о выступлении Сталина 19 августа на секретном заседании Политбюро ЦК ВКП(б), в котором он показывает негативные последствия договора СССР с западными странами и выгоды от соглашения с Германией.
Но детальное изучение истории возникновения и самого текста речи приводят к обоснованным сомнения по поводу его подлинности (заинтересовавшихся отправляю к статье к.и.н. С.З.Случ «Речь Сталина, которой не было»).
Учитывая новую ситуацию, 21 августа Гитлер направил Сталину личную телеграмму, в которой рисовал радужные перспективы советско-германских отношений и просил срочно принять министра иностранных дел Германии Иоахима фон Риббентропа (самое позднее 23 августа), который имел все полномочия для подписания договоров.
К этому моменту переговорный процесс в Москве зашёл в тупик.
Будущее показало, что если бы Москва не дала своё согласие на приезд Риббентропа, то реально было бы заключение англо-германского договора против СССР, ведь на это же 23 августа планировался тайное прибытие в Лондон Геринга.
Кроме того, перед СССР встала прямая угроза изоляции и войны на два фронта, т.к. им уже велись боевые действия против Японии на Востоке.
У России давно существовали территориальные конфликты с Японией из-за Сахалина, Курил и Манчжурии (Северный Китай).
В 30-е гг. Япония провозгласила захватническую политику в отношении Китая и Монголии, что привело к обострению отношений с СССР, который понимал, что целью Японии так же являются советская Сибирь и Приморский край.
В 1938 г. Япония захватила территории близ о. Хасан, заявив, что это территория Манчжурии.
Однако русско-китайский договор 1886 г. эти территории закрепил за Россией.
На протест СССР Япония в июле 1938 г. ответила открытым вторжением, что привело к вооружённому конфликту.
В августе 1938 г., после упорных боёв японцы были вытеснены с советской территории.
Весной 1939 г. Япония начала вторжение на территорию Монгольской Народной Республики, с которой у нас был подписан договор о взаимопомощи.
Против агрессора выступила объединённая советско-монгольская армия под командованием Георгия Жукова, и в августе 1939 г., во время переговоров в Москве, СССР уже вёл упорные бои у р. Халхин-Гол.
Японская же инструкция от июня 1939 г. гласила:
«Япония должна быть готова к тому, чтобы автоматически вступить в любую войну, начатую Германией, при том условии, что Россия будет противником Германии».
Таким образом в августе 1939 г. СССР вплотную оказался перед перспективой войны на два фронта, что и привело к смене её внешней политики.
4. Пакт «Молотов – Риббентроп» от 23 августа 1939 года
Вечером 21 августа советское правительство сообщило, что оно согласно на приезд в Москву 23 августа 1939 г. министра иностранных дел Германии Риббентропа.
23 августа тот прибыл в советскую столицу, и уже ночью был подписан пакт о ненападении сроком на 10 лет («пакт Молотов – Риббентроп»).
В дополнение к нему был принят секретный дополнительный протокол о разграничении сфер влияния и интересов:
На переднем плане слева направо: Риббентроп, Сталин, Молотов
(после подписания пакта 23 сентября 1939 г. в Кремле).
Этот договор развязал Гитлеру руки и 1 сентября он начал своё вторжение в Польшу.
Подписанием этого договора Гитлер преследовал и ещё одну цель.
По договору СССР получал территорию на восток от 4-х оговоренных рек, и он рассчитывал, что когда русские начнут вводить свои войска в Польшу, Англия и Франция расценят это как агрессию и объявят СССР войну.
В дневнике полковника фон Формана записано:
«…15 сентября: …Наши энергичные усилия направлены на то, чтобы побудить русских к соучастию. Вовсе не потому, что мы сами не справимся, а для того, чтобы заставить Англию и Францию по причине их союзнических обязанностей объявить войну России. Вытекающие отсюда последствия нельзя даже вообразить».
И действительно, когда 17 сентября советские части стали входить в Польшу, в Лондоне начал обсуждаться вопрос о возможности объявления войны Советскому Союзу.
Но Англия не сделала этого.
Посол Англии в Москве Сидс 19 сентября телеграфировал в Лондон:
«…война между нами и Советским Союзом была бы только на руку Германии… И мы должны быть крайне осторожны в протестах…».
5. Договор о дружбе и границах от 28 сентября 1939 года
До сих пор идут споры о необходимости подписания договора 23 августа, но большинство признают, что в той ситуации этот шаг был оправдан.
Однако история советско-германских отношений 1939 года не закончилась этим договором – 28 сентября 1939 г. СССР и Германия подписали договор «о дружбе и границах».
Договор и 8 дополнительных документов включали:
В отличие от первого договора, он не был необходим для обороны страны.
Более того, он шокировал сторонников Советского союза – государство, которое было лидером в борьбе с фашизмом, объявляло о своей дружбе с ним и оправдывало его действия в отношении Польши (чем, впрочем, СССР оправдывал и своё вторжение в Польшу, и оккупацию территории до демаркационной линии).
Кроме того, СССР перекладывал ответственность за развязывание войны на Англию и Францию.
Этот договор нанёс непоправимый ущерб авторитету Сталина и СССР в мировом коммунистическом движении.
В чём же причины такого шага?
Во-первых – стремительность продвижения немцев в Польше, что обескуражило и обеспокоило советское командование.
Во-вторых – продолжение секретных англо-германских переговоров и паническая боязнь их сепаратного сговора.
Ещё с момента подписания советско-германского пакта о ненападении Сталин начал свою политику умиротворения Гитлера.
В 1-ый день нападения на Польшу Германия обратилась к СССР с просьбой постоянно подавать позывные на радиостанции Минска, чем они оказали бы помощь пилотам бомбардировщиков при нанесении бомбовых ударов по Польше.
И СССР не только выполнил эту просьбу, но и продлили вещание на 2 часа, чтобы облегчить немецким пилотам полёты в ночное время.
После падения польской столицы Молотов поздравил Гитлера с вступлением немецких войск в Варшаву, а на демаркационной границе были устроены совместные германо-советские военные парады.
С этой же целью умиротворения Гитлера и закрепления достигнутых договорённостей Сталин и пошёл на подписание печально известного договора от 28 сентября 1939 г.
1939 год предоставил мировым странам множество альтернатив, которые могли коренным способом повлиять на дальнейшее развитие событий в Европе и мире.
Англия и Советский Союз как в шахматной игре пытались обыграть друг друга, причём для Германии обе стороны в своей партии отводили роль пешки.
Англия стремилась стравить её с Советской Россией, чтобы два тоталитарных режима истребили друг друга.
СССР стремился направить Германию на Запад, чтобы война привела Европу к кризису, который станет питательной почвой для мировой революции.
Но в итоге обе стороны просчитались и развязали руки Гитлеру для осуществления его глобальных планов.
Однако, впоследствии фашистская Германия стала угрозой для всех режимов, что и побудило объединиться некогда непримиримых врагов – западную демократию и советский большевизм.
Бывшие враги на некоторое время забыли свои противоречия и стали союзниками.